Путивль

[agritura.livejournal.com]

Майская поездка на северо-восток (часть 4)

К сожалению, в Путивле мы провели совсем немного времени. Солнце неумолимо клонилось к горизонту, тени становились все длиннее, приобретая темно-лиловый оттенок, а предзакатное солнце окрашивало монастырские стены древнего Путивля в розовато-золотистый цвет: самое лучшее время для фотографа, если только лучи не светят в объектив; да вот только до наступления темноты остаются считанные минуты.



Софрониевский монастырь (нач. 20 века)

К стыду своему величайшему, до вот этого путешествия я весьма смутно представляла себе, где находится Путивль; почти уверенна была, что это где-то в России (к слову, город в советское время относился к Курской области). Имя города я помнила откуда-то из детства, наверное, из волшебных былин и сказаний; стояло оно рядом с такими названиями, как Углич, Великий Новгород, Тверь, Торжок, Псков, Ярославль – древние города, в которых жили могучие витязи и прекрасные девицы, хитроумные князья и воеводы, седые волхвы и строгие монахи. От этих долетописных имен веет ветхой стариной и неизъяснимой романтикой (мой родной Киев, конечно, тоже древний и прекрасный, но романтика города детства все-таки совершенно другого рода).




Руины водонапорной башни

Расположен город на нескольких холмах вдоль реки Сейм. В оврагах между холмами некогда текли многочисленные ручьи и речушки - Путивлька, Крынка и их безымянные «сестрички». В старину город был окружен непролазными лесами: «Путивль, кремль и деревянный городок, отстоит от Московии на сто сорок миль, а от Киева на шестьдесят. Он расположен за большим лесом, который тянется на двадцать четыре мили в ширину» («Описание Московии», сделанное в 16 веке веронцем Александром Гваньини). Сейчас от этих лесов практически ничего не осталось: поля и пашни, поля и пашни…



Поход князя Игоря (Н.К. Рерих)

Хотя первое упоминание о Путивле встречается в Ипатьевской летописи в 1146 году в связи с войной новгород-северских князей Святослава и Игоря Олеговичей с черниговскими князьями Владимиром и Изяславом Давидовичами, наиболее известное сообщение о городе сделано позже – в 1185 году, когда новгород-северский князь Игорь Святославович выступил против половцев, был разбит и пленен вместе со своим братом. События эти подробно описаны в «Слове О Полку Игоревом».




Плач Ярославны (В.А.Фаворский)

Из школьного курса мы помним, как в Путивле плакала о взятом в плен муже жена князя, Ярославна, дочь Ярослава Осмомысла: «Полечу зегзицею (чайкою) по Дунаю, омочу бебрян рукав в Каяле, утру князю кровавые его раны». Нежный и печальный образ одинокой княжны, один из первых подобных поэтичных образов в русской и мировой литературе, навек связан с именем этого древнего города. Где-то в городском парке в 80-е годы 20-го века был установлен памятник Ярославне. Мы его искать не стали, нас больше интересует историческая архитектура.

В 1239 году Путивль, как и множество городов Древней Руси, был разорен монголо-татарами; сейчас в парке на месте бывшего Городка установлен памятник защитникам города от татар. Долгие годы понадобились для того, чтобы Путивль восстал из пепла. Через сто лет после татарского нашествия город опять выходит на политическую арену: в 1356 году его насильно присоединяет к своим владениям Великий князь литовский Гедимин.



Путивль на старинной фотографии

Под литовской властью Путивль находился 150 лет, до того момента, пока местный князь Василий Шемяка в 1500 году не высказал московскому царю желание путивлян присоединится к Московии. После этого началась война Московского государства с Литовским княжеством за Курские земли, куда входил и Путивль. В войне этой Москва одержала победу; в 1523 году Путивль окончательно вошел в состав Руси. С этого времени пограничный город приобретает стратегическое значение для Московии, став одним из западных форпостов. Здесь строятся новые укрепления и палаты, воеводы путивльские наделяются неограниченной властью, являясь не только административными и военными «управленцами», но и тайными информаторами – в Московском царстве они играют роль своеобразных «работников службы безопасности» - в документах того времени сохранилось множество тайных писем и доносов, отправленных московскому царю, содержащих информацию о поведении и высказываниях многочисленных гостей из союзных государств и иностранных купцов.



Лжедмитрий Первый

В начале 17 века Путивль вдруг становится одним из важнейших городов на восточно-европейской политической арене – в смутные времена случается всякое, а ведь это была настоящая Смута. Во время похода Лжедмитрия Первого, вставшего во главе польского войска, на Москву, Путивль неожиданно сдался самозванцу. Надо сказать, царь Борис Годунов не пользовался большой популярностью среди черни, да и многие бояре подвергали сомнениям легитимность его прав на престол: как-то уж очень странно погиб царевич Дмитрий. Поэтому некоторые русские селения, особенно в Северской земле, с восторгом встречали войска Лжедмитрия, искренне веря, что он – чудесным образом спасшийся законный наследник престола. Самозванец занял Путивль и устроил здесь под охраной казаков и местного воеводы Василия Михайловича Рубца-Масальского свою временную резиденцию: принимал послов, организовывал крестные ходы, сюда приезжали бояре, дававшие «царю» присягу.

Ворота Молчанского монастыря, в котором в 1605 году жил Лжедмитрий

Позже примеру путивлян последовали жители Рыльска, Курска, Севска и Кром, дали присягу и 12 тысяч донских казаков. Из Путивля он отправился победным маршем в Севск, а потом делее, в сторону Москвы. После сокрушительного поражения войск Лжедмитрия под Добрыничами, где вся пехота самозванца была уничтожена царской артиллерий, «царевич» опять вернулся в Путивль. Удивительно, но с этим поражением его дело не только не погибло, но и получило новый успешный виток. Как писал Пушкин в «Борисе Годунове»: «Он побежден, Какая польза в том? / Мы тщетною победой увенчались / Он вновь собрал рассеянное войско / И нам со стен Путивля угрожает!».

Способствовали этому и ошибки сторонников Годунова: они расправлялись со сторонниками самозванца с удивительной жестокостью, не жалея ни женщин, ни детей в отвоеванных селениях; не миновала чаша сия и многострадальный Путивль. Это еще более озлобило простой народ, усугубило раскол среди российского дворянства и заставило действовать сторонников Лжедмитрия более решительно. В Путивле самозванец провел зиму и весну 1605 года.



Марина Мнишек, коронованная царица Московская, супруга обоих Лжедмитриев

В это время его очень поддержали запорожские и донские казаки, не давшие ему отказаться от своих планов и бежать в Польшу. Во время «Путивльского сидения» Лжедмитрий продолжал вести «царскую жизнь»: послы, делегаты, священники, бояре, простой люд – все буквально стояли в очереди к его трону, били ему челом и клялись в верности.

Трон Лжедмитрия в Путивле (фото где-то стащила)

К слову, «трон» Лжедмитрия, который при Самозванце был установлен в так называемой «боевой камере» над алтарем собора Молчанского монастыря, там и хранился долгое время. Сейчас его можно увидеть Путивльском краеведческом музее вместе с копией иконы Жировицкой Богоматери явно католического письма и деревянной скульптурой «Христос в Темнице» того же времени.

В мае «сидение» закончилось – в Москве скончался царь Борис. Помимо этого, ряд событий способствовал успеху Лжедмитрия. Из Путивля в Москву прибыли монахи из Чудова монастыря, которые должны были изобличить самозванца и подтвердить, что это их бывший собрат, монах-расстрига Гришка Отрепьев, изгнанный «за блуд». Вернувшиеся монахи клялись, что Лжедмитрий и есть истинный батюшка-царь (то ли заплатили им, то ли поддались они харизме самозванца и поверили ему, то ли запуганы были чернецы, то ли и впрямь обознались). Кроме того, при дворе росло негодование против вдовы Годунова Марии Григорьевны, дочери кровавого Малюты Скуратова, рвавшейся к власти. Лжедмитрию присягнули полки Петра Басманова и Василия Голицына, самозванец двинул войско на Москву, сам сделал крюк через Орел и Тулу, привлекая все новых сторонников. Дальнейшие события известны: Гаврила Пушкин и Наум Плещеев прибыли в Москву и с Лобного места зачитали «царскую грамоту», призывавшую присягать «царю Дмитрию». Чернь подняла бунт, громя терема сторонников и родственников Годунова. Царица Мария Годунова и царевич Федор Годунов отравились (или были отравлены), Москва с почестями встретила нового «царя». Самозванец был коронован, женился на дочери своего польского покровителя Марине Мнишек (процарствовала полька, правда, всего неделю).

Коронация Марины Мнишек

В 1606 году Лжедмитрий Первый был убит во время боярского заговора, на его место пришел Василий Шуйский, «возник» Лжедмитрий Второй, - и так далее. Только в 1613 году закончилась смута с воцарением Михаила Федоровича Романова,  родственника Рюриковичей по женской линии .

После поражения Лжедмитрия Первого и последующих самозванцев Путивль не утратил своего стратегического значения: на границе Московии и Речи Посполитой по прежнему было не спокойно, велика была угроза и со стороны Турции. Здесь содержали хорошо вооруженный гарнизон, воевода исполнял роль царского наместника с поистине царскими полномочиями. Судя по отзывам гостей города, Путивль процветал, жители его пребывали в достатке. Вот как писал в середине 17 века Павел Аллепский о городе, посещенном во время его путешествия с антиохийским патриархом Макарием: «Знай, что здесь воевода Путивля есть и наместник царя в подобных случаях и сколько бы ни оказал он почета и какие бы траты ни делал – это входит в круг его обязанностей, но в его власти сделать больше, и счастлив тот, к кому он благорасположен!
Знай, что этот Путивль город обширный, расположен на высоком месте и поднимается над окрестностями; близ него протекает река, В нем множество плодовых садов и много садиков при домах, целые леса яблонь с прекрасными плодами, более обильными, чем желуди; есть вишни и птичье сердце (сливы); виноградников множество, но виноград редко вызревает. Есть также садовый тимьян, груши и царские вишни.



Церковь Николы Казацкого

Крепость этого города стоит на верху высокой горы: в земле казаков мы ни разу не видали подобной, и не мудрено - эти крепости царские; они построены из дерева, неодолимы, с прочными башнями, имеют двойные степы с бастионами и глубокими рвами, коих откосы плотно обложены деревом; входные концы мостов поднимаются на бревнах и цепях. Крепость (Путивля) большая и великолепная, неодолима и крепки в высшей степени, высока и прочно устроена на высоком основании; вся наполнена домами и жителями. Она расположена на отдельной круглой горе и заключает внутри водоем, в который вода скрытно накачивается колесами из реки. Внутри ее есть другая крепость, еще сильнее и неодолимее, с башнями, стенами, рвами, снабженная множеством пушек больших и малых, кои расположены одни над другими в несколько рядов.
В крепости четыре церкви: во имя славного Воскресения, Успения Владычицы, Божественного Преображения и новая во имя святителя Николая. По причине неприступности и твердости этой крепости и вследствие того, что ее так сильно укрепляли, ляхи, приходившие в прежнее время в числе сорока тысяч и осаждавшие ее в течение четырнадцати месяцев, употребляя всевозможные ухищрения, были совершенно не в состоянии ее взять и вернулись разбитые. О, как велико их сокрушение об ней!

Число церквей в городе двадцать четыре и четыре монастыря на углах его. Из четырех монастырей три для монахов, четвертый - для женщин. Что касается вида их церквей, то все они, выстроены или из дерева, или из камня, или из кирпича, бывают как бы висячие и отличаются излишней пестротой. К ним всходят по высокой лестнице, ведущей на возвышенную окружную галерею, согласно тому, как Господь Христос говорит в своем святом, избранном Евангелии: "два человека взошли во храм помолиться, один - фарисей, другой - мытарь".


Слева - церковь Николы Казацкого. Храм, расположенный справа, не сохранился.

Каждая церковь имеет три двери: с запада, тога и севера, по одной с каждой стороны. Таков вид всех здешних церквей до крайнего севера. Что касается их икон и иконостасов, то все они удивительно тонкого письма, (в окладах) из серебра чеканной работы с позолотой. Большею частью иконы бывают ветхие, древние, ибо в этой стране питают большую веру к старым иконам. В каждой большой их церкви непременно имеется икона Владычицы, творящая великие чудеса, как мы воочию видели, быв свидетелями и очевидцами чудес и несомненных доказательств. Колокола на колокольнях их церквей все из превосходной желтой тазовой меди, и уже от маленького удара звук разносится на далекое расстояние. Но их не раскачивают веревками люди, как в Молдавии и в земле казаков, и к их железным языкам привязаны бечевки, а в них звонят снизу подростки и дети, ударяя языком о края: получается приятный и сильный звук, сладостный для слуха - устройство прекрасное и остроумное.



Путивль на старом фото

Колокольни и башни бывают круглые, осьмиугольные, красивой архитектуры, с приподнятыми, высокими куполами. Та ков вид куполов их церквей; они приподняты, тонки, не похожи на купола земли казацкой, которые подобно как в нашей стране широки и круглы».
Интересно вот такое наблюдение Павла Аллепского (http://www.vostlit.info/Texts/rus6/Makarij/text2.phtml?id=1047 ): Также, когда кто смотрит - избави Боже! - на пушку или крепость, того немедленно отправляют в заточение, говоря: "ты шпион из турецкой страны". Словом сказать московиты крепко охраняют свою страну и свои владения».

И еще об одежде, кухне и некоторых порядках, заведенных при дворе путивльского воеводы: «Воззри на эту веру, это благоговение, эту набожность! Поистине, царство приличествует и подобает им, а не нам. Мы были очевидцами, как они бросались на землю и становились на колени в пыли, будучи одеты в свои дорогие кафтаны из превосходной ангорской шерсти и сукна с широкими, обильно расшитыми золотом, воротниками, с драгоценными пуговицами и красивыми петлицами, от шеи до подола всегда застегнутыми, - таков обычай у всех них, даже у простолюдинов. Ворота рубашек у воеводы и его приближенных были из крупного жемчуга, величиною с горошину, круглого, белого, как мраморные бусы четок, жемчугом же были расшиты макушки их суконных шапок розового и красного цвета. … Воевода также прислал от себя главных из своих служилых людей с царской (слово "царский" употреблено здесь, вероятно, в смысле "роскошный") трапезой, состоявшей из сорока, пятидесяти блюд, которые несли янычары (вероятно, стрельцы); тут были: разная вареная и жареная рыба, разнородное печеное тесто с начинкой таких сортов и видов, каких мы во всю жизнь не видывали, разнообразная рубленая рыба с вынутыми костями, в форме гусей и кур, жареная на огне и масле, разные блины и иные сорта лепешек, начиненные яйцами и сыром. Соусы все были с пряностями, шафраном и благовониями. Но как описать царские кушанья? В серебряных вызолоченных чашах были различные водки и английские вина, а также напиток из вишен, в роде густого сока, приятный на вкус и благовонного запаха, и еще маринованные лимоны: все это из стран франкских. Что же касается бочонков с медом и пивом, то они были в таком изобилии и так велики, как будто наполнены водой».



Путивль (Н.К.Рерих)

Во время Народной Освободительной войны украинских казаков под руководством Богдана Хмельницкого, после чего произошло присоединение Украины к России, от воевод пограничного Путивля летели в Москву донесения царю: кто из гостей с Украины что сказал, какие вести от казацких вожаков, каковы их настроения. Вот, к примеру, цитата из тайного послания от воеводы царю, в котором изложена информация, полученная от некоего Луки, под видом переселенца побывавшего в Чигирине в 1649 году. При этом он убедился, что Хмельницкий лоялен по отношению к русскому царю и удерживает своего союзника, крымского хана, от нападения на Московию: «Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Русии холопи твои Сенька Прозоровской, Ивашка Ляпунов, Минька Грязев челом бьют (…). И говорил де ему, гетману, тот крымской посол, что царь де их и татарове с ним, гетманом, и с черкасы мирны, а с королем польским и с поляки ныне мирны ж, в войну де им итти некуды, добыватца негде, только де и итти войною на твое государево Московское государство. А как де они пойдут войною на твое государево Московское государство, чтоб де он, гетман, черкасом их, татар, воевать не велел. И он де, гетман, тому татарскому послу сказал, что их, татар, воевать и мешать им ничем черкасом не велит, а крымскому де царю на твое государево Московское государство итти войною он, гетман, ни посылает, ни унимает, и черкас ему на помочь не дает. Да ему ж де, государь, Луке, сказывал гетманской зять Павел, что прислал де крымской царь к черкаскому гетману просить черкас 3 000 итти де, государь, ему войною на горских черкас, что те черкасы ему не послушны. И гетман де ему, крымскому царю, черкас 3 000 дать хочет в войну на черкас. Да он же де, гетманской зять Павел, сказывал ему, Луке: чаять де крымского царя войною на твое государево Московское государство и нынешней зимы за то, что донские де казаки улусы их повоевали без них».

Любопытно, что во многих документах того времени казаков называют попросту «черкасы», а Хмельницкого – «черкаский Гетман» - от названия Черкасс, неподалеку от которых, в Чигирине, находилась ставка гетмана.
После воссоединения Украины с Россией Путивль потерял свое оборонное значение. К концу 17 века часть бастионов крепости уже была разобрана, остались только две башни, которые постепенно ветшали и осыпались; до наших дней они не сохранились. Теперь местами в Путивле в районе Городок, где некогда стояла крепость, можно увидеть лишь фрагменты осыпавшихся земляных валов.

От старинных городских построек осталось немного, в основном, это культовые сооружения.
Когда-то в Путивле имелось четыре монастыря, расположенных в разных сторонах города: Борисоглебский монастырь стоял на западной стороне, Спасо-Преображенский – на южной, Святодухов (Святодуховский) – на севере, Молчанский на востоке.



Спасо-Преображенский собор, принадлежавший некогда Святодуховскому монастырю

После приказа Екатерины о ликвидации во второй половине 18 века многих монастырей и секуляризации их имущества, значительно пострадали три из четырех путивльских монастырей. До наших дней сохранились несколько построек лишь Молчанского и Святодуховского монастыря.

Первым мы осматриваем Святодуховский монастырь, а вернее, все, что от него осталось: Спасо-Преображенский собор и надвратная церковь. Первые упоминания о соборе встречаются с 1595 года, тогда все постройки девичей обители были деревянными. После окончания Смуты в 1617 году началось строительство каменных зданий на территории монастыря, однако оно затянулось на долгие десятилетия. Монастырь-то был девичий, «не престижный»; воеводы неохотно выделяли на него средства. Так бы и закончил свое существование монастырь в качестве «долгостроя», так и не начав функционировать, если бы не написала возмущенная игуменья Анисья в 1697 году жалобу самому царю Петру Первому.

Молодой царь Петр Первый

Петр, как ни странно, не остался равнодушен к судьбе провинциальных черниц, и дело решил на удивление быстро. Вот его гневное письмо: «Стольнику и воеводе Степану Тимофеевичу Клокачеву в Путивль. В прошлых годах Духов девичий монастырь и церковь Божия начаты постройки по нашему Государеву указу и на нашу Государеву казну.



Иконостас Спасо-Преображенского собора

Что первые строители монастыря Левонний Липеванов, Никифор Яцин и Иван Дашков строили лет с десять и больши, а после них строителями были путивльские дворяне, переменявшиеся ежегодно (…), и эти строители продолжали лет семьдесят и больши. Велено по Государевым указам и грамотам к Путивльским воеводам 1681, 1683 и 1689 годов определить к тому делу из Путивльских детей боярских лучших людей (…). Между тем ныне, когда достраивается тот монастырь и ограда, нет у каменного дела ни строителей, ни досмотрщиков, ни одного человека». После царского вмешательства монастырь был наконец-то достроен. Петр не забыл о путивльской обители и использовал ее в скором времени в своих интересах. Сюда после своего отстранения от власти была сослана опальная царевна Софья. Провела она здесь совсем немного времени – Петр вскоре решил, что держать Софью вдалеке от столицы небезопасно и перевел ее в Московский Новодевичий монастырь.



Царевна Софья

О пребывании Софьи в Святодуховском монастыре сохранилась легенда. Говорят, Петр, чтобы отомстить как следует «сестрице», прислал ей издевательский «подарок» - механические часы, бой которых раздавался… каждую минуту. Часы поставили под окном Софьиной кельи, они не давали покоя бедной женщине ни днем, ни ночью. Когда Софью отправили в Москву, часы отдали в Молчанский монастырь, но они так досаждали назойливым боем монахам, что те однажды ночью попросту разбили механическую игрушку. К слову, Петр сам побывал в Путивле во время Северной войны.

Сейчас келейных построек не территории монастыря практически не осталось, только те, что примыкают к храмам. После «антимонастырского» указа Екатерины в 1768 году монахинь перевели в другой монастырь в Севске, приказав им оставить все добро в монастыре.



Надвратная Крестовоздвиженская церковь. В одной из келий при ней содержали царевну Софью

Сестры попытались украдкой вынести некоторые ценные иконы и старинные книги, однако «богомольные» путивляне напали на них, избили и все отобрали. Спасо-Преображенский собор, построенный в 1617-1693 (!) годах выглядит удивительно и непривычно для Украины. Это типичный образец Московского зодчества 17 века. Не смотря на крупные размеры постройки, она выглядит довольно изящно и изыскано. Мы вошли внутрь, как раз в это время шла служба. Ширина между стенами собора примерно в два раза меньше высоты сводов. Поражает воображение совершенно невероятный иконостас. Он тоже сделан с соблюдением русской традиции – прямоугольный, «сеткой» разделенный на прямоугольные же ячейки с потемневшими иконами. Несмотря на скудное освещение, иконы выглядят потрясающе! Их художественный уровень довольно высок. Конечно, мы попыталась сфотографировать иконостас, но сделать повторные более удачные снимки нам запретила строгая служительница, заметившая наши фотоаппараты. Насколько я понимаю, ее гнев обоснован – среди церковного люда ходит поверье, что от ярких вспышек выцветают краски на древних иконах и росписях. Почему же тогда разрешают фотографировать в Соборе Василия Блаженного?

Есть в Спасо-Преображенском соборе еще одна удивительная реликвия – огромная серебряная люстра, подаренная монастырю самим Петром Первым; ее как раз видно на снимке. Люстра была изготовлена в 1692 году в Нюрнберге. И еще, если обойти собор, можно обнаружить, что в одну из стен вмурованы две могильные плиты, найденные 1899 году во время очередной перестройки. Плиты датируются 1643 и 1645 году и лежали они над погребениями некоей схимницы Проклы и «божей девицы Евдокеи». Так как фотографировать их нельзя, мне пришлось «слямзить» изображение из книги «Монастыри Украины».

Вторая церковь, сохранившаяся со времен существования монастыря – надвратная Крестовоздвиженская, построенная в 1697-1706 годах. Это трехъярусное ассиметричное сооружение. Изначально она была освящена как церковь Рождества Христова, в 1764 ее почему-то переосвятили как Петропавловскую, а после расформирования монастыря она получила нынешнее имя. По бокам от арки церковных врат имеются кельи; именно здесь, в одной из келий, и томилась царевна Софья.

Теперь мы переезжаем в другое место, разыскивая церковь Николы Казацкого. По дороге нам встречаются загадочные и очень живописные руины, смахивающие на рыцарский замок. На самом деле, все намного прозаичней - это бывшая водонапорная башня, которой лет 100-150.

 Едем далее. В нескольких кварталах от бывшего монастыря мы останавливаемся возле церкви Николы Казацкого. Это уже совсем другая архитектура. Храм смахивает на двухмачтовый бриг, удивительный вид ему придают две башни практически одинаковой высоты. Изначально, при постройке в 1735 году он был одноверхим, а в 1770 году достроили еще и колокольню. Церковь двухэтажная, имеется «теплый» и «летний» храмы на двух ярусах.



Церковь Николы Казацкого

Строилась церковь российскими зодчими на средства украинской казачьей общины города, поэтому в ее облике слились черты, как русского, так и украинского зодчества. Изнутри храм не показался нам очень интересным, хоть в нем чисто и необычно светло для храма. Иконостас, кажется, совсем новый. Служба уже закончилась, женщины-служительницы собираются уходить. Мы спрашиваем у одной из них, как нам проехать к Молчанскому монастырю. Сухонькая женщина лет 50 в платочке и простеньком плащике похожа на постаревшего ангела; вся она какая-то полупрозрачная и бесплотная; на лицее ее печать многолетнего аскетизма и благочестия – редкое лицо! Она с удовольствием принимается объяснять нам, но тут ее осеняет: «Так батюшка же наш там рядом живет! Он уже тоже уходить собирается, скоро совсем. Может, вы его подвезете, а он вам дорогу покажет?». Мы соглашаемся, придя в небольшое волнение: не так часто нам приходится общаться со священнослужителями. Выходит и сам батюшка: "Сейчас, сейчас! Я вот только переоблачусь". Во как! Как-то даже не ловко, что у нас такая машина грязная, да и сами мы уже слегка потрепанные дорогой. Батюшка, действительно скоро возвратился, закрыл храм, крестясь при этом и шепча молитвы. Я наблюдала со стороны в некотором смущении: вперлась в храм в джинсах... Священник сел в машину, и мы поехали. Он оказался очень молодым человеком; возможно, он выглядел бы еще более юным, если бы не борода. Ехать недалеко, поэтому разговаривать приходится недолго. Батюшка говорит с большим достоинством, немного нарочитым баском. Он рассказывает нам, что не является настоятелем, обычный священник. Говорит, что кроме Молчанского неподалеку есть еще один монастырь – Софрониевский. Я о нем читала - до наших дней сохранилось всего несколько построек 18-19 века, которые до недавнего времени стояли в руинах, только в 2004 году началась реставрация.


Софрониевский монастырь на фотографии начала ХХ века



Руины надвратной Покровской церкви Софрониевского монастыря (1984 год)

Мы были очень растроганы, когда священник участливо поинтересовался, есть ли нам где ночевать. Мы сообщили, что едем в Сумы, где у нас забронирован номер в отеле. Проезжая через нынешний центр города, мы заметили, что главная площадь не очень интересная - довольная широкая, плоская, "советская" какая-то, хотя вдоль дороги сохранилось довольно много старых симпатичных особнячков.  А вскоре мы приехали. Прощаясь, батюшка пожелал нам здравия и Ангелов Хранителей. Будьте и вы здоровы и счастливы, отче!

Оставив машину на парковке возле монастыря (к слову, он действующий, женский), мы проходим через ворота. Нашим глазам открывается прекрасное зрелище!


Молчанский монастырь

Среди нежной майской зелени на склоне холма расположены несколько старинных белоснежных построек, залитых предзакатным солнцем. К сожалению, часть башен в лесах, идет реставрация, но даже это не портит удивительной картины. Основные составляющие ансамбля - трапезная с надстроенным куполом, собор Рождества Пресвятой Богородицы, надвратная колокольня, жилые монастырские постройки и остатки оборонных стен.


Колокольня монастыря

Ранее здесь существовала еще одна церковь - Рождества Иоанна Предтечи, однако в 1930 году с нее сняли купола и надстроили еще два этажа.


Вот, что "сотворили" из церкви Рождества Иоанна Предтечи

Полуразрушенная уродливая постройка сейчас только портит изящный архитектурный ансамбль, однако некогда прекрасный храм собираются реконструировать. На территории, как и в подавляющем большинстве всех монастырей, удивительная чистота и покой.



На этой старой фотографии хорошо видна церковь Рождества Иоанна Предтечи (слева)

Вокруг разбиты опрятные цветники, по территории ковыляет трехногая кошка-калечка, неподалеку мирно дремлет чумазый пёсик. Все монашки ушли в трапезную, мы на территории практически одни, если не считать пары рабочих-рестовраторов, возящихся возле звонницы с какими-то деревяшками и переговаривающимися вполголоса.

О возникновении монастыря есть легенда: еще в 1405 году в 20 километрах от Путивля, неподалеку от нынешнего села Новая Слобода, над болотом Молче таинственным образом возникла чудотворная икона. Вскоре на ее месте был основан "Молченский" мужской монастырь.



Трапезная

В самом конце 16 века его разорили татары, монахи во главе с игуменом Пафнутием перебрались в Путивль. Здесь в 1602-1604 г было начато строительство нового монастыря. Множество испытаний выпало на долю этих стен. Как я уже писала, в соборе Рождества Богородицы в небольшой келье второго яруса четыре месяца жил Лжедмитрий Первый.

Монастырские постройки:








Явственно представляю, как по монастырскому двору разгуливали диковатого вида казаки, надменные шляхтичи в расшитых сарматских кафтанах и сам Самозванец – низкорослый, широкоплечий, с рыжей шевелюрой. Вот идет он – неловок, нехорош собой, с рябоватой физиономией, обезображенной двумя крупными бородавками, зябко кутаясь в соболью шубу. Что ждет его: трон? Гибель? Как оказалось позже – и то, и другое.

Покидая территорию монастыря, мы заметили, что у ворот нас смиренно поджидает молодая послушница. Сразу за нами она на ключ закрывает дверь. Оказывается, девушка терпеливо ждала, пока мы нагуляемся, нафотографируемся и, наконец, уберемся прочь.

А в Софрониевский монастырь мы так и не успели. Солнце село, да и мой самоотверженный спутник, целый день просидевший за рулем, совсем устал, а нам еще ехать в Сумы. С холма бросаем последний прощальный взгляд на белый Молчанский монастырь и едем дельше. Нас провожает жутковатого вида путивльский черный котяра.




До свидания, Путивль! До непременного свидания!




Использованы материалы городского портала Путивля, сайта "Восточная литература" и замечательной книги Виктора Вечерского "Украинские монастыри",  а также  статьи Википедии и другие материалы.